На севере Европы кошки ассоциировались с богиней Фрейей. Ее имя означало «девушка», а сама она представлялась покровительницей магии, нередко входя в состояние транса, близкое к шаманизму. Ее именем назван день пятница в германской группе языков. Волшебную колесницу, на которой разъезжала Фрейя, везли два огромных серых кота.

Начиная с эпохи охоты на ведьм, все домашние животные: коты, собаки и даже лошади, не говоря уже о жабах и летучих мышах, стали находиться под подозрением. Папа Григорий IX объявил черных кошек сатанинскими созданиями в своей папской булле 1223 года, что привело к массовому уничтожению кошек в поисках дьявола. Средневековье вообще было богато историями о ведьмах и колдунах, принимающих образ кошек.

В мусульманских странах кошек считают очень чистыми животными. Пророк Мухаммед, согласно легендам, сам держал кошек, и одно из сказаний гласит, что когда пророку нужно было удалиться на молитву, он обнаружил, что кошка заснула на рукаве одежды. Он решил не будить ее, а просто оторвал рукав, оставив животное спящим, а сам отправился совершать намаз.

Еще один кошачий миф с Востока это легенда о Корате, серо-голубом коте. В оригинале они назывались си-суват, но правитель Сиама Раму V переименовал их в честь региона, где они обитали. Так вот, цвет их шкуры напоминал дождевую тучу, и поэтому этих кошек всегда брали собой в процессии, чтобы призвать на землю дождь.

В Малайзии считалось, что именно кошка может помочь человеческой душе выбраться из ада и попасть в рай. В Японии манекинеко считается воплощением богини милосердия. Легенда говорит о том, что давным-давно перед одним из храмов сидела кошка. Увидев идущего навстречу правителя, она подозвала его движением лапы, и он вошел в храм. Обернувшись, он увидел, что в то место, где он только что стоял, ударила молния. Теперь в храме Готоку-джу стоят тысячи статуэток кошек, а такое изображение в лавке призвано привлекать удачу в делах.

Легенда о сиамских кошках открывает нам тайну их необычной раскраски. На Бирме считают, что спутником монаха Манн-Ха был белый кот Синх, чья мордочка стала коричневой в память о земле, на которой медитировал хозяин перед золотой богиней Цун Куан-Ксе.

ЛЕБЕДЬ. В мифопоэтической традиции образ Лебедя тесно связан с Афродитой, Аполлоном, Зевсом, Ледой, Орфеем, Брахмой, Сарасвати и др., со святыми, например с шотландским святым Катбертом, обычно изображаемым на скале в святой земле в обществе Лебедя и выдры. Особое значение имеет мотив обращения в Лебедя громовержца Зевса, увлечённого красотой Леды, который является вариантом и трансформацией мифологемы о космическом яйце ( ср. яйцо Брахмы в индийской мифологии) и составляет часть мифологического и сказочного сюжета, имеющего варианты о метаморфозе Лебедя в девицу и девицы в Лебедя. Лебедь оставляет на берегу одежду из перьев, обладающую магическими свойствами, и в виде девицы купается в озере (море); прекрасный юноша похищает одежду, девица не может вернуть себе свой прежний облик и становится женой юноши, ставя ему некое условие табуистического характера; юноша случайно нарушает табу, его жена обретает одежду из перьев, превращается в Лебедя и улетает в своё царство, за море, унося с собой весну, солнце, плодородие. В одной румынской рождественской колядке «лебединая» девица требует от юноши, чтобы он совершил путешествие на небо и добыл брачный венец и птицу, которая пела бы на их свадьбе; святой Василий в раю одаривает юношу, и тот возвращается к деве-Лебедю Сюжет брака человека с животным (птицей) распространен у многих народов, он нашел отражение и в ряде фольклорных образов (царевна-лебедь, герой, превращающихся в Лебедя, например, в ряде русских сказок, и т. д.) и в именослове (с.р., напр., «лебединое» имя Сванхильд в скандинавских мифах, а также имя Кикн (греч.«лебедь»)], у ряда персонажей греческой мифологии Лебедь связан и с солнцем так, в «Тайттирия-брахмане» (III 10, 9, 11) некий риши (мудрец) силой своего знания превращается в золотого Лебедя, летит на небо и соединяется солнцем. Одна из наиболее разработанных и освоенных литературой мифологем — умирающий Лебедь, который в минуту смерти взмывает вверх, навстречу небу и солнцу, издаёт последний крик («лебединая песня», ср. античную легенду, получившую законченную форму у Эсхила — Аgam. 1445 и Цицерона — De оrаtоrе, 3, 2, 6 и др.) и мертвый, низвергается в воду. образ Лебедя выступает как символ поэта, певца и высоты поэзии (ср. «Лебедь» Р.Державина, «Царскосельский лебедь» В. А. Жуковского). Эта символика в своей основе связана и с представлением о способности души странствовать по небу в образе Лебедя, выступающего как символ возрождения, чистоты, целомудрия, гордого одиночества, мудрости, пророческих способностей, поэзии и мужества, совершенства, но и смерти. В связи с этим особенно важно противопоставление в мифе и сказке белого и чёрного Лебедя жизнь — смерть, добро — зло). Нередко тёмные силы маскируются образом белого Лебедя, вслед за этим обычно следует их разоблачение (ср. пословицу о лебедях, оказавшихся гусями, как актуализацию мотива обманутых обещаний, неподлинности, лживости). Противопоставление этих начал нередко реализуется в орнитологическом коде — Лебедь и ворон (ср. игру в ворона преследующего лебедей, а также австралийский миф о том, как горные вороны бросали свои перья на раненых лишённых перьев братьев, превращая их в чёрных Лебедей), Лебедя и совы, Лебедя ласточки. Образ Лебедя используется и как элемент астрального кода; так, в римской мифологии Цигнус (Cygnus, букв. «лебедь») оказывается на небе как северное созвездие Млечного пути. Иногда Лебедь Девица - лебедьвыступает в качестве тотема якуты вели своё происхождение от девицы-Лебедя, бурятские роды Шарят и Харят — от брака шамана с девицей -Лебедем небесный владыка австралийских аборигенов Байаме происходил от рода чёрных Л. В отдельных случаях образ Лебедя приобретает редкие значения. В кетском мифе Лебедь, сопровождающие - Томэм, выступают как вестники весны и тепла. Мифологические значения Лебедя клишируются в геральдике и (шире) в поэтической символике произведений прикладного искусства (Лебедь как знак поэта; Лебедь под лавровым деревом; Лебедь, поющий при веянии ветерка; Лебедь, поющий на гробнице; два Лебедя у кипариса, к которому прислонена лира; Лебедь, падающий в воду, и молния; Лебедь на водах; Лебедь и орёл, от которого он отворачивается, и т. п.). Ср. также широкое использование образа Лебедя в фольклоре (при описании женской красоты) и в поэзии, где углубляются традиционные образы (ср. тему царственности и смерти в «Лебеде» Р. М. Рильке) или строятся новые (Лебедь как символ протеста против низкой действительности у Ш. Бодлера).
Образы Лебедя и «лебедь-девицы» популярны в искусстве символизма и «модерна» (С. Малларме, Э. Мунк, М. А. Врубель и др.); в 20 в.— в иллюстрациях А. Матисса.

     
РЫБА. В общих трёхчленных (по вертикали)   мифологических  
схемах вселенной Рыбы служат основным зооморфным классификатором нижней
космической зоны и противопоставлены птицам как
классификатору верхней зоны и (менее отчётливо) крупным животным (часто
копытным), символизирующим среднюю космическую зону. На основании изображения
Рыб из Горж-д'Анфер (Дордонь) можно сделать вывод о стремлении помещать
такие образы внизу (над Рыбами находится изображение, иногда толкуемое
как голова птицы). В произведениях т. н. мобильного   искусства  
палеолита наиболее частый сюжет (на жезлах с отверстиями) представлен Рыбы
в виде фаллоса. Продолжением этого аспекта «рыбной» темы являются т. н.
каменные рыбы из неолитических стоянок и погребений Сибири (им соответствуют
более поздние фигурки Рыб, используемые в качестве приманки и магического
средства в промысловой магии; ср. также сибирские наскальные изображения
Рыб, которые, например у хантов, указывают и направление движения Рыб.
Библейский символизм «рыбных» образов в средневековой западноевропейской
скульптуре — в известной степени лишь трансформация архаичных каменных
Рыб. 

     Демиургическая функция Рыб проявляется в двух
вариантах — активном, когда Рыба приносит со дна первозданного океана ил,
из которого и создаётся земля, и пассивном, когда Рыба (кит, три кита,
дельфин и т. п.) является опорой земли.  Согласно бурятским представлениям, 
резкое   движение Рыбы-опоры,   плавающей  
в   океане, приводит к землетрясению. У алтайцев землю, созданную
Ульгенем, поддерживают три Рыбы; когда одна Рыба опускает голову, начинается
наводнение. Более или менее сходные варианты зафиксированы у айнов, японцев
и других народов Евразии. Возможно, мотив Рыбы как опоры земли в океане
связан прежде всего с индийскими представлениями о мировой горе по-среди
океана, повлиявшими, в частности, на центральноазиатские традиции. В тех
космогонических версиях, где мировой океан объемлет всю вселенную, солнце 
объезжает  землю вверху на солнечной ладье, внизу — на Рыбу, выступающей
в качестве ездового животного солярного божества. Сниженный вариант демиургической
функции Рыбы обнаруживается в преданиях и мифах о потопе, в которых Рыба
выступает как спаситель жизни, например в индийской традиции (некоторые
исследователи связывают этот мотив с наследием автохтонного австроазийского
населения) первочеловек Ману поймал
Рыбу, которая попросила вырастить её, обещая спасти в будущем Ману от потопа
(в ряде версий Рыба, спасшая Ману, трактуется как воплощение Вишну).
Ацтекский Тескатлипока, пожелавший
выделиться среди братьев, превратил себя в солнце, а землю населил людьми,
сотворёнными из пепла, остальные боги сделали так, что всё было смыто водой
и люди превратились в Рыбу. В одной из китайских версий потопа Гунь принимает
после гибели облик Рыбы, а из его тела возникает Юй, которому удаётся укротить
воды. Рыба в Китае была одним из символов богатства. 

       В ареале распространения мифов
и преданий о потопе и особенно на его периферии (Сирия, Палестина, Малая
Азия, Закавказье, Иран и др.) хорошо сохраняются следы «рыбной» мифологии
и культа Рыбы. Древнейшее свидетельство — шумерский  текст (т. н.
«Дом рыбы»), представляющий собой  монолог (видимо, божества), посвящённый заботам
о безопасной жизни Рыб, для которой строится специальный дом (ср. в этой
связи сведения о храмовых бассейнах для Рыб на Ближнем Востоке и в Закавказье).
Описываются и враги Рыб — различные птицы, крокодил, существование которых
делает убежище для Рыб особенно необходимым. Контекст расширяется, если
учесть, что шумерский бог вод Энки,
установивший порядок во вселенной, наделяет реки и болота Рыбами и назначает
бога, «любящего Рыб» (имя его остаётся нерасшифрованным). Так как у Энки
есть свой корабль, то шумерская схема (бог воды на корабле, заботящийся
о Рыбах) оказывается инвертированной по отношению к индийской схеме потопа
(Рыба заботится о первочеловеке). В локальных вариантах японского мифа
о творении бог луны Цукуёми по
повелению Амфтэрасу спускается
на землю, чтобы служить богине пищи Укэмоти: приветствуя бога луны, она
поворачивает голову к морю, и из её уст выскакивают различные Рыбы, выступающие
здесь уже только как средство поддержания жизни. Вавилонский Эа,
соответствующий шумерскому Энки, мог представляться в виде человека-Рыба
Эа приписывались не только мощь и мудрость, но и целительные способности;
известны изображения «рыбообразного» Эа у постели больного ребёнка (ср.
роль изображения и фигурок Рыб в целебной магии). О широком распространении
культа Рыбы в Закавказье свидетельствует, в частности, использование Рыбы
(например, форели) при лечении разных болезней (в том числе бесплодия).
В Закавказье верили в существование особой матери-Рыбы, говорящей человеческим
языком; совершали  обряд  захоронения    Рыб.
Здесь же обнаруживаются и следы представлений о Рыбе как опоре земли (кахетинцы
верили, что землетрясения, происходящие от пошатывания огромной чудовищной
Рыбе, сулят хороший урожай). Магическое значение имели закавказские типы
«рыбного» орнамента (у хевсуров, в Кахетии и др.), использовавшегося в
женских одеждах; в этой связи ср. традиционные приёмы изображения Рыб на
блюдах, тарелках и т. п. [от блюда из Самарры (Двуречье, 5—4-го тыс. до
н. э.) до таких десакрализованных образцов, как керамические изделия Б.
Палисси (кон. 16 — нач. 17 вв.)]. К этому же кругу явлений относятся табу
на называние Рыб и употребление их в пищу, ряд ритуалов, связанных с рыбной
ловлей. Пережитки культа Рыб известны и на Северном Кавказе: в частности,
к Рыбам имеет  отношение эсетинский Донбеттыр. С Рыбами связывается
и тема умирающего и воскресающего бога плодородия, которая прослеживается
в контексте реконструкции афроевразийского мифа об Иштари (Иштар)
и её соответствиях; идеографически один из основных центров культа Иштар
Ниневия обозначается как «дом рыбы». Центральный мотив этого мифа связан
с самооскоплением (ср. трактат Лукиана «О Сирийской богине», где этот мотив
относится к прекрасному юноше Комбабосу, а его действие  происходит
в Гиераполе, где почиталась Деркето-Атаргатис), причём в ряде вариантов
фаллос бросается в воду и проглатывается Рыба (в египетской версии Сет 
бросает детородный член Осириса в Нил и Рыба съедает его; ср. также самооскопление
Ваты из египетской «Повести о двух братьях»). Имеются различные варианты
этого мотива. Например, в грузинской сказке «О девяти сыновьях царя» младший
сын берёт живую воду из источника, принадлежащего женщине-Рыбе; когда юношу
убивают и расчленяют, женщина-Рыба собирает тело и с помощью воды из источника
во-скрешает его. В древнееврейской традиции Рыба связана с демоном Асмодеем,
особенно в его отношениях с Соломоном и Товией (Товия одолевает Асмодея
с помощью Рыбы). В рамках смерти и воскрешения можно рассматривать и историю
библейского Ионы, проглоченного Рыбой; ср. мотив героя, проглатываемого
Рыбой, в меланезийской сказке о Камакаджаку (в русской сказке Ивана также
проглатывает щука-Рыба, которая сама его и изрыгает). Во всех этих случаях
Рыба выступает как некий эквивалент нижнего мира, царства мёртвых (для
того чтобы воскреснуть к новой жизни, нужно побывать в нём). Иногда Рыба
актуализирует образ водного чудовища, похищающего женщину и делаю-щего
её своей женой. Таким же олицетворением смерти, тьмы, водного хаоса является
и библейский Левиафан, изображаемый
не только в виде дракона, но и в виде Рыбы. Согласно библейской традиции,
Рыбу получит мессия и разделит её с праведными в конце мира (в Талмуде
мессия обозначается как Ваg, «рыба»); второе пришествие мессии произойдёт,
когда Сатурн и Юпитер сойдутся   в зодиакальном знаке Рыб (три
сплетенные Рыб, образующие треугольник, — распространённый мотив средневековой
архитектуры).  Иранским  соответствием библейскому Левиафану
в известной степени является гигантская первозданная Рыба Кара, охраняющая
мировое дерево (дерево хом-хаома, чаокерена, всеисцеляющее дерево виспобиш),
растущее посреди озера Ворукаша (ср. также иранский мотив гигантской Рыбы,
плавающей в океане преисподней и несущей на себе быка как опору мира).
В числе других фантастических Рыбах. древнеиндийская гибридная макара,
самым непосредственным образом связанная с плодородием, или чудо-юдо
(чудо морское) русских сказок, нередко обладающее чертами и свойствами
Рыбы; в мифологических представлениях как чудовище рыбьей природы обычно
выступает кит. У иранских народов и их соседей Рыба считались чистыми 
существами,  благотворно влияющими на человека. Когда один кафир выпустил
из лука стрелу в небо, чтобы поразить бога, Рыба закрыла его своим телом
(жабры — раны Рыб). По представлениям народов Северной Сибири, у Рыбы есть
свои покровители,  в частности   «волосатый отец», пасущий
рыбные отары и помогающий рыболовам. Согласно хантыйским преданиям, Рыбу
создал Кулгэтта-Лунг. Ас-алях-Торум (Ас-ях-Торум) — не только бог верховий
Оби, но и распорядитель рыбными богатствами. Божество Ауття-Отыр живёт
в Обской губе в виде щуки и распо-ряжается морской Рыбй. Наконец, бог Средней
Сосьвы  Тахыт-котль-Торум (или Махар-Торум) в детстве был проглочен
Рыбой и принял в её брюхе облик лягушки. Существуют поверья о Рыбах разных
видов как о предках людей и вместе с тем о происхождении Рыб из частей
человеческого тела. В известной мере с этой точки зрения должны рассматриваться
и гибридные человеко-Рыбы (саамский Аккрува). Впрочем, распределение человеческих
и рыбьих черт может быть и иным: у нивхов хозяин моря имеет  человеческий
облик (старик с седой бородой) и живёт с семьёй в доме, но дом на-ходится
под водой; в распоряжении хозяина моря есть икра от разных Рыб, которую
он по мере надобности бросает в море. В ряде африканских традиций Рыба
— воплощение души умершего человека. В Китае, Индии и некоторых других
ареалах Рыба символизирует новое рождение; поэтому её образ часто используется
в похоронных ритуалах (ср. изображения Рыбы в древнеегипетских захоронениях).
Не случайна в этом отношении «рыбная» метафорика Иисуса Христа,
прослеживаемая как на формальном уровне греческое слово «ихтис», «рыба»,
расшифровывалось как аббревиатура греческой формулы «Иисус  
Христос, божий сын, спаситель»), так и по существу [ср. Рыба как символ
веры, чистоты, девы Марии, а также крещения, причастия (где
она заменяется хлебом и вином; в этом же ряду стоит евангельский мотив
насыщения Рыбой и хлебами)]; Иисус Христос иногда называется в ранней христианской
литературе «Рыбой» (ср. этот образ в хатакомбном искусстве), а христиане
«рыбаками»; ср.  образ апостолов-рыбарей Петра и Андрея, которых Иисус
Христос обещал сделать «ловцами человеков» (Матф. 4, 19); отсюда иносказательная 
окраска  сцен ужения и ловли сетью Рыб в средне-вековом европейском
искусстве (ср. также образ Будды как рыбака). Многочисленны изображения
Рыб на печатях, медалях, гробницах раннехристианской эпохи. 

       Рыба может символизировать не
только плодородие, плодовитость, изобилие (мифопоэтически отмеченным является
и образ рыбьей икры), сексуальную силу, мудрость, но и скудость, скупость,
равнодушие, сексуальную индифферентность (в связи с особенностями размножения 
Рыб),  глупость. Рыбы — частый персонаж сказочного фольклора. В русских
сказках участ-вуют не только безымянная Рыба или Рыба-чудо (типа чудо-юдо),
но и щука, ёрш, карась, язь, лещ, мень, налим, окунь, осётр, плотичка,
сёмга, сиг, сом, сорога, калуга и др. 

        Некоторые из видов Рыб выделены
особо. 

Лосось
символизирует изобилие, знание, вдохновение (среди американских индейцев
и финно-угорских народов распространено мнение, что во внутренностях лосося
находится огонь; ср. проанализированные К. Леви-Стросом индейские мифы
об освобождении лососей, которым мешают воздвигаемые койотом речные пороги;
лосось — эмблема Фингэла, героя фенианского цикла ирландских легенд). 

Карп
почитается в Китае и Японии за красный цвет (ср. мотив золотой рыб-ки)
и символизирует силу и храбрость, а также упорство в борьбе. 

Сазан
иг-рает особую роль в шаманском ритуале изгнания злых духов. 

Акула
— образ опасности, зла, смерти (в японской мифологии посланец божества;
божественная акула Саме помогает тем, кто её почитает) и т. п. В одном
ряду с Рыбами фигурирует в мифопоэтических представлениях и образ дельфина,
символизирующий море, морскую силу [дельфин — одна из ипостасей Посейдона(Нептуна), Тритона,
эмблема Нереид], свободу, благородство, любовь,
удовольствие. Дельфин   рассматривается   как царственная
Рыба, благожелательная к людям. Он приходит на помощь тонущим (в греческом
мифе дельфин спасает Ариона), предупреждает мореплавателей
об опасности и т. п. В дельфина превращается Аполлон, Пифон тоже иногда
называется дельфином. Ранить дельфина — грех и знак несчастья. Дельфин
нередко выступает как носитель душ умерших на острова блаженных (ср. изображения
дельфина на похоронных урнах в Древней Греции). В индуизме дельфин — конь Камы. В христианской символике дельфин
связывается с Иисусом Христом как творцом и спасителем, с воскресением
и спасением. Астральный образ дельфина   представлен одноименным
созвездием. Изображения дельфина часто встречаются на талисманах и широко
используются в геральдике. 

     Наряду с названными выше в средневековом 
христианском  искусстве получили распространение изображения Ионы,
а также Левиафана, представлявшихся в виде Рыбы, дельфина, гиппопотама
или фантастического водного животного, а позднее в виде кита. В  светской 
культуре   Ренессанса возрождается античный образ Фортуны,
выуживающей людей словно Рыба из моря житейского. 

       Рыба — распространенная и красочная
деталь религиозной и социальной полемики эпохи Реформации (особенно в Нидерландах);
в искусстве этого времени распространены сцены рыбных рынков и лавок, ловли
Рыбы и т. п., наделённые широким спектром семантических оттенков — от сатиры
на человеческую похоть до отзвука споров о церковных таинствах и иерархии.
Изображения гигантской Рыбы, пожирающей рыбную мелочь, трактуются как иносказание
о неумолимости и верховной мощи Природы. Гностико-алхимическая  
традиция   толкования образа Рыбы как символа мистическо-го перерождения
вновь возникает в 20 в. в околонаучном психоаналитическом оккультизме (К.
Г. Юнг посвящает этому символу значительную часть своей работы «Эон») и
модернистском искусстве.

Черепаха. В древнем Иране многие были убеждены, что Землю создала змея вместе с черепахой. А аборигены Австралии считают, что только черепаха «высидела» Землю. И даже знают имя этой черепахи – Бедал.
И живущие за много километров от Австралии североамериканские индейцы гуроны тоже верили, что именно черепаха создала Землю и держит её на себе. Правда, немаловажную роль отводят индейцы и жабе: когда черепаха приказала собравшимся животным достать со дна Землю, сделать это смогла только жаба. Землю, которую доставала жаба, клали по краям панциря черепахи. И земля быстро увеличивалась в размерах.
Некоторые племена, населявшие теперешнюю Индию, тоже считали черепаху одной из главных фигур в мироздании. Вообще-то, говорит легенда, Землю на своих плечах держит семь слонов, но сами слоны стоят на спине черепахи, а та, в свою очередь, на змее.
Если полинезийцы находили умершую черепаху, ей устраивались пышные похороны, как и случайно убитому (например, в порядке самообороны) крокодилу.Некоторые боги даже пользовались черепахами для езды.