Вальхалла- Fantasy рай для всех!

Незаметная черта, за которой кончаются возделываемые человеком земли и вступает в права лес,
осталась позади. Тропка стыдливо закрылась листьями, молодая поросль с любопытством цепляется за
отвороты одежды, лезет в карманы. Максим, светловолосый мальчуган лет одиннадцати, выломал прутик
и отсекает со встречных кустов торчащие во все стороны листья. Девочка, идущая следом, увернулась от
взлетевшего прута с тем, чтобы чуть не ткнуться носом в клубок колючих кустов. «Конский хвост»
хлестнул по плечам.
- Максимчик, прекрати! Еще в глаз ткнешь! Если не себе, то мне - точно.
Максим показал язык.
- Ты мне не мама, Елка.
- Я старше, - возразила девочка.
- Подумаешь, на год, - привычно-уныло возразил Максим.
Дети только вырвались из цепких лап бабки, которая перехватила сразу у пикапа и не отпускала
добрых два часа, если не больше. Она теперь занималась родителями, и Йоле немного жалко маму с
папой.
Если оглянутся, еще видна деревня, сонная, как прибитая дождем муха. Там они тоже не задержались, а
сразу вышли на околицу. Только здесь густой дух леса окончательно выбил из одежды запах машины и
городских улиц.
- Эй, вы двое! - хрипло закричали за спиной. - Что вы тут делаете?
Дети вздрогнули, Максим втянул голову в плечи, как будто его застали за швырянием в окна комками
снега. Но тут же расслабился, увидев спешащего к ним от деревни мальчишку.
- А, привет, Дик.
Дик - единственный их возраста, кто встретился в деревне. Йола кривилась, глядя на заплатанную
куртку и торчащие махрами карманы, но мальчуган оказался не по годам серьезным.
- А вы нормальные, - криво улыбнулся тогда мальчик. Кажется, он умеет улыбаться только так -
искренне, но с какой-то хитрецой. - Не то, что другие городские. Да и наши тоже - только и делают, что
курят да пьянствуют.
Максим, тот и вовсе смотрит на нового друга с раскрытым ртом и восхищенными глазами.
Дик догнал их, уголки рта озабоченно опущены.
- Здесь нельзя гулять одним... и вообще гулять. Опасно.
Он так уморительно-серьезен, что Йола не смогла сдержать улыбки.
- Это всего лишь сказки, - беспечно отмахнулся Максим. Сестра перевела насмешку на него.
- Кто бы кулером жужжал, Максимчик. У тебя коленки дрожали, когда бабушку слушал.
Дик вышагивает рядом, вертя на пальце брелок в виде перочинного ножика и рассеянно вслушиваясь в
спор. Они углубились в чащу, деревня скрылась за густой зеленью.
- Она говорит как-то страшно. Подвывает, как в том фильме про мертвецов, - начал было
оправдываться брат. Увидел, что улыбка Йолы стала шире и огрызнулся: - Ты сама, Елка, с открытым
ртом сидела.
Йола собралась что-то возразить, но поймала встревоженный взгляд Дика и повернулась к брату
спиной.
- Так все эти сказки правда?
Мальчишка пожал смуглыми плечами.
- Может, и нет. Я сам здесь часто гуляю. Но мама говорит, мы здесь все свои. А вот чужих лес не любит.
Мама рассказывала, десять лет назад сюда браконьеры приезжали.
- Зверей стрелять - это подло, - дернула щекой Йола.
- Только никого они не убили, - сказал Дик. - На следующий же день умотали обратно - как были, в
мокрых штанах. Деревня потом неделю воняла.
Йола состроила гримаску, Максим захихикал. Дик помахал сложенным ножиком.
- А у одного вообще крыша поехала. Его так здесь и бросили, до сих пор где-то шатается.
Смех оборвался. Йола и Максим переглянулись. Девочка вспомнила пыльную дорогу, линялую
кочковатую ленту где-то между шумной автострадой и безмятежной сельской глубинкой, почти тем
светом. Родители пошли узнавать дорогу, дети в пикапе остались один на один с жарой и полупустой
бутылкой минералки. Внезапно Йола вскрикнула. Максим подавился насмешкой, во все глаза уставился на
нечто, отдаленно напоминающее человеческое лицо. Щека прижалась к стеклу, выделились синюшные
вены, зрачки в блеклых глазах плавают свободно, как листья в грязной осенней луже. Потом он исчез и
появился со стороны Максима. Мокро зашлепал по стеклу ладонями, губы что-то шепчут бессвязно и
жутко.
Когда вернулись мама с папой, нечто уже скрылось в паутине лесных тропинок и изуродованных
застарелыми следами шин дорог. А дети все еще старались унять предательски стучащие зубы.
- А кого они там встретили? - спросил с любопытством Максим. - Медведя, что ли?
Дик снисходительно на него глянул, прокашлялся.
- Ну да, белого. Прямиком с северного полюса. Вам что, не рассказывали?
Йола выпятила губу.
- Ну... бабушка говорила, что лес проклят и что сюда ни ногой. Но она такая древняя, не знает даже, что
такое компьютер!
- А что за проклятие?
Дик поколебался, потом махнул рукой.
- Да, чепуха. Я сам в него не верю. Говорят, здесь нельзя засыпать.
- А то что? - с напряжением в голосе спросил Максим.
Сестра хихикнула, хотя самой стало немного жутковато. Слова затронули в сердцах какие-то струны,
листва зашуршала под ногами тише, резче и внимательнее взгляды по сторонам, уши напряженно ловят в
сонном мотиве леса потусторонние нотки.
- А то вылезет какая-нибудь тварь из этих твоих комиксов, и...
Максим сказал насуплено:
- При чем здесь комиксы? Ты бы лучше эти свои японские мультики вспомнила. Я их, во всяком
случае, не смотрю.
Сестра тут же надулась.
- Мне кажется, пора возвращаться, - сказал Дик, тревожный голос оборвал спор, как удар топора по
натянутую веревку. Дети беспокойно огляделись.
Лес вокруг стал совсем диким, тропа расплелась, как коса, на многочисленные тропки. Ветки уже не
касаются ласково листьями, а цепляются за одежду, с корнем рвут волосы. Солнце взблескивает в
просветы крон все реже. Зато чаще бросаются под ноги кочки и замшелые пни.
- Мы и так уже забрели слишком далеко.
Он зашагал обратно. Йола заметила:
- Тебе не кажется, что мы пришли с той стороны? Я по солнцу смотрела.
- Глупая Елка, солнце же тоже движется, - сказал Максим просто, чтобы что-то возразить.
Очень скоро они поняли, что заблудились. Вначале безуспешно попытались найти тропу, потом пошли
в направлении, указанном Йолой, но бросили это занятие, когда на пути встали непролазные заросли
ежевики. Дик даже влез на дерево, но взгляд убегает по пористому зеленому ковру до горизонта и не
определить, в каком из просветов притулилась их деревенька. Когда просветы между кронами
заполнились чернотой, а Максим стал всхлипывать, Йола уселась прямо на землю и заявила:
- Никуда я больше не пойду. Давайте отдохнем хотя бы немного.
Максим плюхнулся рядом, запахнулся в куртку - от земли потянуло холодом. Дик выудил из кармана
сигарету, под неодобрительным взглядом Йолы закурил. Он больше походит на затравленного волчонка,
по ту сторону глаз плещется страх, а кулаки беспрестанно сжимаются и разжимаются. Максим верно
истолковал причину страха.
- А что будет, если здесь уснешь?
Дик вздрогнул, словно разбуженный комаром человек, взгляд стал осмысленным. Дернул щекой.
- Ничего. Просто старые сказки. Помогите мне собрать для костра ветки.
Однако Йола заметила, что движения порывисты, а зажечь спичку ему удалось только с пятой попытки.
Через десять минут мир сжался до треска костра, густого тепла и жесткой подстилки из сухих листьев,
щепок и репьев. Йола уснула сразу. Максим, убаюканный ночным стрекотом и треском веток, успел
увидеть, как в широко распахнутых глазах Дика играет пламя костра, как смялась под напряженными
пальцами сигарета.
Равнодушный утренний свет заставил разлепить веки. Подкралась сырость, защипала под ребрами.
Максим приподнялся, с одежды на холодную золу - костер потух уже давно - скатились капельки росы.
Зола и угли выглядят старыми и совсем холодны на ощупь, как будто костер здесь горел с неделю назад.
В стороне раздался крик Йолы:
- С ума сойти! Меня хоть выжимай!
- Зато теперь ты и правда на елку похожа, - съязвил Максим, отряхивая штаны.
Дик протирает глаза и озабоченно озирается. Максим спросил:
- С нами ничего не случилось?
- Ни фига себе не случилось! Вот простужусь в самом начале каникул...
- Считайте, что повезло, - Дик заметно успокоился. - Осталось только найти обратную дорогу.
- Мама с папой волнуются, - задумчиво сказал Максим. - Всю деревню на ноги подняли, они умеют.
Нас сейчас все ищут...
Дик покачал головой.
- Все наши до колик в животе боятся заходить вглубь леса.
- Значит, выберемся сами, - желчно сказала Йола. - Прикинемся зомбями, и... и покажем им, что значит
верить старым сказкам!
Вокруг все застыло, не колыхнется ни один листок, ни одна травинка, как будто боятся стряхнуть
капельки росы. Утро залило лес холодным светом, как будто над землей повесили огромную электронную
лампу. Стрелы света пробиваются сквозь полог листвы, дробят лес на лоскуты. Словно пока они спали,
сменили декорации и один лес заменили другим - из фарфора.
И тишина. Птицы здесь, наверное, имеют обыкновение спать до полудня.
Дик на свежую голову вспомнил направление, они двинулись гуськом, перебегая по мокрой земле с
одного светлого пятна на другое. По сторонам в переплетениях из таинственных растений и паутины
смотрит мрак, посверкивает в бусинках росы, в мокрых шляпках грибов по краям тропинки.
В одном месте рассыпались, выбирая, где можно обойти заросли. Ликующий крик Йолы заставил
вздрогнуть, мальчишки нашли ее на небольшой свободной от деревьев просеке.
- Смотрите, следы шин!
В сыроватую землю врезался рельефный след, по сторонам трава глубоко примята, виднеется
расплющенная шляпка гриба.
- Шипованные, - со знанием дела заметил брат.
- Недавно только проехали, - радостно сказала Йола.
- Куда проехали? - уныло спросил Дик.
Йола проследила взглядом и остолбенела. След заворачивает влево, где ощетинились иглами
нетронутые кусты. С другой стороны точно такие же заросли, и так же не примяты.
- Да он один! - добавил Максим, - кто-то проехал на одном колесе, как в цирке?..
- Скорее, прополз, - еще более убитым голосом сказал Дик. - Я, правда, таких больших змей не
встречал...
- Ну уж нет!
Йола решительно вломилась в заросли. Кусты зашипели рассерженными змеями, курточка затрещала
под колючками, на голом запястье осталась алая полоса, но девочка с упрямым сапом исчезла в зарослях.
- Йола, погоди, - сказал Максим. Но с места не сдвинулся.
Шорох затих. Мальчишки переглянулись, собрались уже окрикнуть, как треск послышался в обратную
сторону. Закачались кусты и выскочила покрышка, подняв тучи брызг, споткнувшись о ботинок Дика,
неловко завалилась в грязь. За ней гордо прошествовала девочка, отряхивая испачканные землей и еще
чем-то черным руки.
- Ну, что я вам говорила?
- А где машина? - наивно поинтересовался Максим.
- Значит, катили без машины, - беспечно сказала сестра. - Кто-то баловался. Ну все, идемте домой, я
уже есть хочу.
- Это не так просто, - хрипло сказал в стороне Дик. - Мы все-таки попались.

Девиз валькирий:
Мы убиваем не ради славы!
Это мы оставляем мужчинам!
Мы убивает так,чтоб потом остаться в сердцах призванных,
И делаем мы это метко!


По всем вопросам в личку,а лучше в аську пишите.